«Большой террор» 1930-х годов
Это понятие было введено в оборот зарубежными исследователями, которые относили его исклю-чительно к 1937–1938 годам, своеобразному пику массового террора в СССР. Однако документы, открыв-шиеся в рассекреченных советских архивах, позволяют распространить понятие «большой террор» на все тридцатые годы. Оно включает в себя и события массовой коллективизации и раскулачивания, и борьбу с «классово-враждебными, антисоветскими элементами» начала 1930-х годов, и этнические чистки середины 1930-х годов. Однако в 1937 •-- 1938 годах массовый террор сталинского режима против собственного наро-да, действительно, достиг своего пика и может быть квалифицирован как геноцид.
Одним из поводов для развязывания массовых репрессий против всех недовольных усилившимся культом вождя стало убийство Кирова, первого секретаря Ленинградского ОК ВКП(б) 1 декабря 1934 г. В этот же день последовало постановление ЦИК СССР «Об особом порядке ведения дел о террористических актах». Сроки ведения следствия по данной категории дел сокращались до 10 дней, обвинительное заклю-чение вручалось обвиняемому за сутки до суда, в котором дело рассматривалось без участия сторон (проку-рора и адвоката). Кассационное обжалование и подача ходатайств о помиловании запрещались, а приговор к высшей мере приводился в исполнение немедленно после его оглашения.
14 сентября 1937 г. такой же порядок рассмотрения вводился по делам о вредительстве и диверси-ях. Максимальный срок заключения по делам о государственных преступлениях увеличился с 10 до 25 лет. Полномочия Особого совещания НКВД и местных «троек» расширились вплоть до применения смертной казни. Дела стали рассматриваться списками (на большие группы до 50–100 человек). С приходом в руково-дство НКВД Ежова в 1936 г. были ликвидированы политизоляторы, признанные им «санаториями для вра-гов народа», и «политические» стали содержаться в тюрьмах вместе с уголовниками.
В местах заключения был уничтожен установленный ИПК 1924 г. режим. Согласно ИПК он не дол-жен был иметь целью «причинение физических страданий и унижение человеческого достоинства», которые становятся теперь нормой жизни. Широкое распространение получают избиения, содержание в карцере, лишение пищи и другие издевательства над заключенными.
С 1932 г., с известного постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа «Об охране имущества госу-дарственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собст-венности», вошедшего в массовое сознание советских людей как «закон о пяти колосках», для расхитителей этой собственности, которые объявлялись «врагами народа», был введен расстрел. В 1934 г. вошло в дейст-вие и положение об измене родине, которое ввело расстрел за действия в ущерб военной мощи СССР, его государственной независимости и неприкосновенности его территории (шпионаж, выдачу военной тайны врагу, бегство или перелет за границу и пр.).
Широкое применение внесудебные репрессии (милицейские тройки) получили и в борьбе с возрос-шими уголовными преступлениями. Они рассматривали дела рецидивистов, незанятых общественно-полезным трудом и связанных с преступным миром, нищих-профессионалов, злостных нарушителей пас-портного режима.
В ходе массовых репрессий 1937–1938 гг. в центре и на местах были ликвидированы крупномас-штабные «лево- и правотроцкистские центры» во главе с видными деятелями партии и советской власти, «кадетско-монархические организации» бывших белых офицеров, отсидевших уже длительные сроки в со-ветских лагерях. Другие репрессируемые лица объединялись в так называемые «эсеровские» и «меньшеви-стские» организации, третьи – в шпионско-диверсионные центры при иностранных дипломатических и кон-сульских представительствах в СССР (так называемые «японо-немецкие» и прочие агенты). Были проведе-ны также крупные операции по национальным линиям: российским немцам, полякам, литовцам, латышам, эстонцам и другим национальным меньшинствам.
Весьма важную роль при отборе подлежащих уничтожению контингенте в населения играл соци-альный критерий: бывшие кулаки и дети кулаков, единоличники как ярые враги колхозного дела, дети уже репрессированных попов, проповедников и прочих религиозных служителей, советские граждане иностран-ного происхождения, недоверие к которым советской власти резко увеличилось в преддверии грядущей войны.
По данным, опубликованным от имени Коллегии КГБ СССР в 1997 г., «в 1930 — 1953 годах по об-винению в контрреволюционных, государственных преступлениях судебными и всякого рода несудебными органами вынесены приговоры и постановления в отношении 3 778 234 человек, из них 786 098 человек рас-стреляны». Однако эти данные не являются полными и окончательными. Что касается заключенных и спец-поселенцев, то только в 1937 г. численность их превышала 2 миллиона человек, в 1939 г. достигла 2 761 577 человек.
Помимо создания массовой «армии» дарового полурабского труда репрессии преследовали ещё не-сколько целей. Они предполагали изъятие из общества тех социальных слоев и категорий населения, от ко-торых советская власть могла ожидать сопротивления проводимой экономической и социальной политике. Репрессии, стало быть, носили превентивный (предупредительный) характер. Таков был и характер прове-денных накануне и в годы второй мировой войны депортаций (выселений) целых народов во внутренние регионы страны: корейцев, немцев, чеченцев, ингушей, курдов и др.
Репрессии служили также укреплению дисциплины в партийно-государственном и хозяйственном управленческом аппарате, который очищался от «разложившихся» функционеров (особенно из числа малограмотных и маргинальных элементов). Они подавляли местнические сепаратистские настроения и обеспе-чивали абсолютную власть центра над периферией.
Государственный террор в сочетании с массовой идеологической обработкой населения способст-вовал «мобилизации» масс на выполнение поставленных задач, а заодно и подавлению всякого инакомыс-лия.
Метки: История России
Русско китайские отношения (1667 1682 гг.)
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ И СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В НАЧАЛЕ XХ ВЕКА
ИЗМЕНА
Ярлык Тайдулы Фегносту 1351 г.
Одним из поводов для развязывания массовых репрессий против всех недовольных усилившимся культом вождя стало убийство Кирова, первого секретаря Ленинградского ОК ВКП(б) 1 декабря 1934 г. В этот же день последовало постановление ЦИК СССР «Об особом порядке ведения дел о террористических актах». Сроки ведения следствия по данной категории дел сокращались до 10 дней, обвинительное заклю-чение вручалось обвиняемому за сутки до суда, в котором дело рассматривалось без участия сторон (проку-рора и адвоката). Кассационное обжалование и подача ходатайств о помиловании запрещались, а приговор к высшей мере приводился в исполнение немедленно после его оглашения.
14 сентября 1937 г. такой же порядок рассмотрения вводился по делам о вредительстве и диверси-ях. Максимальный срок заключения по делам о государственных преступлениях увеличился с 10 до 25 лет. Полномочия Особого совещания НКВД и местных «троек» расширились вплоть до применения смертной казни. Дела стали рассматриваться списками (на большие группы до 50–100 человек). С приходом в руково-дство НКВД Ежова в 1936 г. были ликвидированы политизоляторы, признанные им «санаториями для вра-гов народа», и «политические» стали содержаться в тюрьмах вместе с уголовниками.
В местах заключения был уничтожен установленный ИПК 1924 г. режим. Согласно ИПК он не дол-жен был иметь целью «причинение физических страданий и унижение человеческого достоинства», которые становятся теперь нормой жизни. Широкое распространение получают избиения, содержание в карцере, лишение пищи и другие издевательства над заключенными.
С 1932 г., с известного постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа «Об охране имущества госу-дарственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собст-венности», вошедшего в массовое сознание советских людей как «закон о пяти колосках», для расхитителей этой собственности, которые объявлялись «врагами народа», был введен расстрел. В 1934 г. вошло в дейст-вие и положение об измене родине, которое ввело расстрел за действия в ущерб военной мощи СССР, его государственной независимости и неприкосновенности его территории (шпионаж, выдачу военной тайны врагу, бегство или перелет за границу и пр.).
Широкое применение внесудебные репрессии (милицейские тройки) получили и в борьбе с возрос-шими уголовными преступлениями. Они рассматривали дела рецидивистов, незанятых общественно-полезным трудом и связанных с преступным миром, нищих-профессионалов, злостных нарушителей пас-портного режима.
В ходе массовых репрессий 1937–1938 гг. в центре и на местах были ликвидированы крупномас-штабные «лево- и правотроцкистские центры» во главе с видными деятелями партии и советской власти, «кадетско-монархические организации» бывших белых офицеров, отсидевших уже длительные сроки в со-ветских лагерях. Другие репрессируемые лица объединялись в так называемые «эсеровские» и «меньшеви-стские» организации, третьи – в шпионско-диверсионные центры при иностранных дипломатических и кон-сульских представительствах в СССР (так называемые «японо-немецкие» и прочие агенты). Были проведе-ны также крупные операции по национальным линиям: российским немцам, полякам, литовцам, латышам, эстонцам и другим национальным меньшинствам.
Весьма важную роль при отборе подлежащих уничтожению контингенте в населения играл соци-альный критерий: бывшие кулаки и дети кулаков, единоличники как ярые враги колхозного дела, дети уже репрессированных попов, проповедников и прочих религиозных служителей, советские граждане иностран-ного происхождения, недоверие к которым советской власти резко увеличилось в преддверии грядущей войны.
По данным, опубликованным от имени Коллегии КГБ СССР в 1997 г., «в 1930 — 1953 годах по об-винению в контрреволюционных, государственных преступлениях судебными и всякого рода несудебными органами вынесены приговоры и постановления в отношении 3 778 234 человек, из них 786 098 человек рас-стреляны». Однако эти данные не являются полными и окончательными. Что касается заключенных и спец-поселенцев, то только в 1937 г. численность их превышала 2 миллиона человек, в 1939 г. достигла 2 761 577 человек.
Помимо создания массовой «армии» дарового полурабского труда репрессии преследовали ещё не-сколько целей. Они предполагали изъятие из общества тех социальных слоев и категорий населения, от ко-торых советская власть могла ожидать сопротивления проводимой экономической и социальной политике. Репрессии, стало быть, носили превентивный (предупредительный) характер. Таков был и характер прове-денных накануне и в годы второй мировой войны депортаций (выселений) целых народов во внутренние регионы страны: корейцев, немцев, чеченцев, ингушей, курдов и др.
Репрессии служили также укреплению дисциплины в партийно-государственном и хозяйственном управленческом аппарате, который очищался от «разложившихся» функционеров (особенно из числа малограмотных и маргинальных элементов). Они подавляли местнические сепаратистские настроения и обеспе-чивали абсолютную власть центра над периферией.
Государственный террор в сочетании с массовой идеологической обработкой населения способст-вовал «мобилизации» масс на выполнение поставленных задач, а заодно и подавлению всякого инакомыс-лия.
Метки: История России
Вы читаете » "«Большой террор» 1930-х годов"
Статьи по теме:
Правовое положение холоповРусско китайские отношения (1667 1682 гг.)
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ И СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В НАЧАЛЕ XХ ВЕКА
ИЗМЕНА
Ярлык Тайдулы Фегносту 1351 г.